Анатолий Шалин
О романе «Мастер и Маргарита»
Наверное, это один из самых замечательных романов XX века. Роман создан русским писателем Михаилом Афанасьевичем Булгаковым.
Говорят, Булгаков – один из самых загадочных авторов мировой литературы. Что ж, пусть так, литературоведам тоже чем-то питаться надо. Немало загадок для читателей хранит в себе и этот главный роман Булгакова.
Знаю по опыту, каждый из читателей находит в этом произведении что-то свое. Одни великолепную сатиру, юмор, другие — роман о любви. Третьи философскую притчу с религиозным уклоном. И это вызывает многочис-ленные споры.
Это произведение писалось М.А. Булгаковым с пере-рывами около двенадцати лет. Один из вариантов рукописи сжигался, но... «рукописи не горят», и автор создал новый, еще лучший вариант своего произведения. Рукопись не увидела света при жизни автора, запрещалась и какое-то время после его смерти — и все же прорвалась к читате-лям.
На какие только загадки романа не указывали литера-туроведы! Подмечали и масонские ритуалы, и реминисцен-ции из самых различных литературных и философских ис-точников и многое-многое другое... Исследовали скрупу-лезно и предысторию создания романа...
Однако мне как-то ни в одной из этих работ не попался ответ на такой простой вопрос: а почему Михаил Булгаков вдруг повернул свою излюбленную тему «художник и мир» именно в таком ракурсе? Ведь уже был им написан «Теат-ральный роман», однако раскрытие темы художника-мастера и окружающего его мира, очевидно, в том романе М. Булгакова не удовлетворило. Ему понадобилось на но-вом этапе творчества вновь вернуться, фактически, к той же теме и заставить своего героя написать роман о Понтии Пилате и Иешуа, и после написания этого романа нести свой крест...
Как отмечают все те же литературоведы, роман «Мас-тер и Маргарита» очень автобиографичен. Тут им можно доверять вполне, почти у каждого персонажа ими обнару-жен прототип в реальной жизни. В прекрасном исследова-нии Соколова Б.В. (Булгаковская энциклопедия. М. Локид; Миф. 1996) дана масса сведений, догадок и разгадок от-дельных сюжетных линий, эпизодов и прочего. Однако и в этой энциклопедии я не сумел найти ответа на простой во-прос: зачем герою Булгакова — Мастеру, а следовательно, и самому Булгакову, понадобилось писать роман о Понтии Пилате и об Иешуа Га-Ноцри? Рассматривать это как при-мер запретной темы в те годы — слишком просто. Тогда запрещалось очень многое. Должен быть какой-то более глубокий смысл в выборе темы этого романа в романе. Может быть, Михаил Булгаков решил создать свой вариант Евангелия? Допустим, но что-то и это слишком просто...
Что ж, займемся литературовъедством... Где наша не пропадала?
Роман строится, об этом литературоведы подробно уже писали, как система зеркал. Вереница миров. В одном, ре-альном мире происходит осуждение, мытарства самого ав-тора — Михаила Булгакова, во втором, им выдуманном, но опять же в Москве, критики судят его героя, Мастера. В третьем выдуманном уже как бы самим Мастером мире, в Ершалаиме, судят Иешуа. В четвертом потустороннем ми-ре Воланд опять же судит всех обитателей первых миров.
Что ж, в такой цепочке есть известная прелесть. И многое становится на свои места.
По крайней мере, теперь понятно, почему введен Пилат.
У Булгакова, очевидно, был свой Пилат, который вроде бы и сочувствовал Михаилу Афанасьевичу и вроде бы и руки отмыть пытался вовремя.
Таким Пилатом, полагаю, для Булгакова представлялся Сталин. Хотя, откровенно говоря, по моему мнению, такое сравнение в свете откровений более позднего времени об-раз Пилата скорее унижает. Однако роман писался в три-дцатые годы, когда многие деяния вождя еще были покры-ты тайной, ореол вокруг него был иной, и у Булгакова мог-ли быть и, очевидно, были определенного рода надежды на помощь этого Пилата, однако, как и в романе Мастера, ему, Булгакову, пришлось нести свой крест.
Однако теперь параллель получается столь явная, что не отвертеться от следующего вопроса. На каком, собст-венно, основании Булгаков проводит эту параллель между собой, своим героем Мастером, художником, непризнан-ным, непонятым и отторгнутым своим временем, и Иешуа, бродячим философом, литературным Христом, тоже от-торгнутым и преданным своим временем, но поднятым и воскрешенным уже в качестве Бога после своей физиче-ской смерти?
Что между ними общего? Только ли факт неправедного осуждения со стороны окружающего мира? Единство судь-бы, и только?
Ну, между Мастером-то и самим Михаилом Булгако-вым общего много. Оба творческие личности, литерато-ры... Кстати, почему герой назван Мастером, не Поэтом, не Философом, а именно Мастером?
Не знаю, что там у литературоведов говорится по это-му поводу. Наверное, уж что-нибудь умное обязательно было сказано. Я же себе позволю напомнить читателям, что на Востоке мастером называют учителя, и не просто учителя, а учителя жизни, религиозного наставника, святого или почти святого... Возможно, здесь кроется то общее, что мы отыскивали в образах этой троицы — самого Бул-гакова, Мастера и Иешуа.
Они все трое творцы искусства — мастера. Они несли людям красоту, духовную красоту — и не были поняты, были отторгнуты, распяты... В самом деле, был ли Иешуа (или Христос) человеком или богом, об этом можно спо-рить долго, к этому еще вернемся позднее. Не знаю, зада-вался ли этим вопросом сам Булгаков, но подозреваю, что для него Христос (Иешуа) в первую очередь был творцом нового, художником, философом, не понятым своим време-нем и своим народом.
Предвижу законный вопрос, если Иешуа — художник, мастер своего дела, то в каком виде искусства он занимал-ся своим творчеством? Литература? Врачевание? Да, в те времена врачевание относилось к искусству. Однако и это слишком просто. Полагаю, М. Булгаков (кстати, он тоже занимался врачеванием) значительно глубже, чем иные богословы, проник в суть образа Христа и, возможно, обна-ружил то, чего другие за две тысячи лет заметить не успе-ли.
Свои исследования он и оформил в виде романа о бро-дячем философе Иешуа и Понтии Пилате.
И между Иешуа — литературным героем М. Булгакова и тем литературным образом Христа, что создается при прочтении Евангелия, разница при внимательном взгляде огромна. И с точки зрения ортодоксального христианского богословия у Михаила Булгакова и в самом деле дается версия Евангелия от сатаны.
У М. Булгакова Иешуа нигде не называет себя богом. Это первое.
Между Пилатом и Иешуа происходит диалог. Вот не-сколько реплик Булгаковского Иешуа:
1. — «Эти добрые люди ничему не учились и все пере-путали, что я говорил. Я вообще начинаю опасаться, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время. И все из-за того, что он неверно записывает за мной».
2. —«...ходит, ходит один с козлиным пергаментом и непрерывно пишет. Но я однажды заглянул в этот перга-мент и ужаснулся. Решительно ничего из того, что там за-писано, я не говорил».
Собственно, уже из этих фраз ясно, что Иешуа и Хри-стос — литературные образы достаточно далекие друг от друга.
Иешуа, фактически, отвергает все, что было записано евангелистами — «Эти добрые люди ничему не учились и все перепутали, что я говорил. Я вообще начинаю опасать-ся, что путаница эта будет продолжаться очень долгое время.»
Однако этого маловато, вот еще одно высказывание Иешуа, очевидно, вобравшее в себя его философию, кото-рой не поняли добрые люди:
—... всякая власть является насилием над людьми и настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни ка-кой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть.
И за это высказывание Пилат вынужден (трусость худший из пороков) отправить Иешуа на смерть. Что ж, с царством справедливости за две тысячи лет дела не на-много продвинулись и за это же высказывание или анало-гичное и в тридцатые годы, во времена усиления классовой борьбы, вполне можно было лишиться жизни. И тот же Ми-хаил Булгаков, как видно из исследований литературоведов, знал об арестах друзей и сам, видимо, не раз ожидал аре-ста.
Итак для Михаила Булгакова Христос (Иешуа) в пер-вую очередь был бродячим философом, художником, твор-цом, иными словами, человеком искусства. Да, вот оно! То, что и сближало их всех – самого Булгакова, Мастера и Иешуа. Они были людьми искусства — творцами, творче-скими личностями.
Как уже говорилось в первых строчках этой небольшой заметки, каждый читатель в романе «Мастер и Маргарита» видит свое и находит свое главное. Кому-то сатира, кому-то любовная линия, кому-то популяризация истории Хри-ста... Мне вот почему-то думается, что для самого Ми-хаила Булгакова был главным вопрос о взаимоотношениях художника, Мастера, творческой личности, и мира, в кото-ром он пытается творить. Этому в значительной мере был посвящен «Театральный роман», эта же больная, мучитель-ная для М.А. Булгакова тема поднимается и в «Мастере и Маргарите». И вопрос о Христе, об Иешуа, для М.А. Бул-гакова и был раскрытием этой темы в чистом виде.
Да, Христос, — по Евангелию Михаила Булгакова, — это в первую очередь художник, мастер, творец. Он прино-сит в мир свое творчество. Да, он творит не на бумаге, не на козлином пергаменте и не на холсте. Он владеет выс-шим видом творчества — он творит в душах встреченных им людей. Он одухотворяет их своим внутренним миром, что, собственно, и является, если заглянуть в глубину фе-номена искусства, сутью этого явления. После разговора с Иешуа сборщик податей, Левий Матвей, бросает деньги на дорогу, они становятся ему ненавистны, и уходит со своим новым Мастером, Учителем. После недолгой беседы с Иешуа Пилат обретает человеческие черты. В нем вдруг пробуждается доброта, иегемон вдруг становится одним из тех добрых людей, над которыми он только что насме-хался, он даже пытается спасти своего обретенного Мас-тера, Учителя.
Очищать человеческие души от грязи — это ли не высший вид искусства?
Однако для убедительности моей версии изложенного, возможно, маловато, что ж, посмотрим на образ Иешуа не-сколько с другой стороны. Вернемся к прототипу образа Иешуа — к евангельскому образу самого Христа, образу хорошо известному и любимому, видимо, Михаилом Булга-ковым. Выписки из «Жизни Иисуса» Эрнста Ренана сохра-нились в архивах писателя в подготовительных материалах к роману. И конечно, Евангелие сам М. А. Булгаков знал достаточно хорошо.
Так вот, и в евангельских версиях жизни Иисуса доста-точно отчетливо утверждается, что Иисус знал и хорошо предвидел свою судьбу до мелочей. Без цитат, думаю, вполне можно обойтись. Иисус не только знал свою судьбу, но и творил ее сам, окружающие его люди были в какой-то мере лишь инструментами для этого художника, создавше-го трагедию из жизни человечества и из своей собственной жизни, из своей судьбы. Да, творить свою судьбу в те времена было привилегией богов, и Иисус это понимал. Он шел к своему кресту осознанно и планомерно. Это было частью его теории о жертве за грехи человечества, о спа-сителе... Это должно было стать кульминацией его драмы — мощным духовным воздействием на его учеников, по-следователей, почитателей его творчества. Надо было умереть, чтобы воскреснуть в душах учеников.
Больше того, кое-кто из тех же богословов, развивая эту мысль, доказывал, и достаточно убедительно, что даже тот же Иуда всего лишь сыграл роль предателя — помог учителю добиться желаемой кульминации в последнем ак-те на Голгофе. Если это так, то, по логике вещей, Иуду надо бы канонизировать, однако не будем забираться в такие дремучие дебри богословия.
Как видите, образ Христа как творца, как художника, как режиссера собственной гибели в этом случае, мне ду-мается, и Михаил Булгаков придерживался похожего мне-ния, смотрится куда более трагичным и великим, чем, если бы Иисус был просто по рождению Богом, как это утвер-ждается в Евангелии.
Если Иисус был просто богом, то вся эта история, вся эта казнь на Голгофе из трагедии трансформируется, если не в фарс, то в нечто театральное. Простая логика, если ты бог, значит, бессмертен. Значит, ты знаешь, твоя казнь всего лишь иллюзия, временное явление, да, будут мучения, но богу терпения не занимать — столько тысячелетий смотрит он на безобразия земные и терпит... Потом будет воскресение и в славе сядем на небесном престоле... Как славно!..
Возникает законный вопрос: какая тут особая жертва? В чем искупление грехов человечества?
Михаил Булгаков пережил страшные годы Гражданской войны и наблюдал куда более ужасные смерти, видел му-жество людей перед мучениями и смертью, людей, кото-рые знали — для них воскресения не будет. Отсюда, воз-можно, и его несогласие с ортодоксальным Евангелием. Если Иисус был богом, а именно так этот образ трактуют в Евангелии, трагедия только наполовину трагедия, а наполо-вину фарс. Булгакову с такой трактовкой трудно было со-гласиться, и он придает образу своего Христа — Иешуа Га-Ноцри — куда более трагическое, более человечное и великое толкование.
Для Булгакова это в первую очередь Человек: «я не помню своих родителей. Мне говорили, что мой отец был сириец...».
Да, Иешуа для Булгакова — Человек-художник, Чело-век-творец, поднявшийся в своем творчестве до такой вы-соты, что растворился в этом творчестве, сделал свою жизнь трагедией — предметом искусства. И он обогатил своим творчеством человечество... Наполнил умы учени-ков своей духовностью (другое дело, как его последователи этим богатством распорядились). И он потом стал богом.
А быть богом и стать им — это совсем не одно и то же.
И еще один момент, о котором, наверное, стоит пом-нить и который, очевидно, сыграл не последнюю роль в вы-боре темы Христа для романа. Нельзя забывать, что когда роман писался, перед Булгаковым довлел образ Сталина. Да, да, этот персонаж тоже как бы незримо присутствует на страницах романа. Времена-то были Культа Личности. Иными словами, Булгаков наблюдал перед собой малень-кого человечка, который изо всех сил пыжился стать бо-гом. И была видимость бога. И ему, этому человечку, по-клонялись как богу. На него молились, ибо от этой боже-ской воли зависела жизнь, благополучие молящихся. Одна-ко путь к тому, чтобы стать богом, человечек выбрал не-верный. Он не принес себя в жертву человечеству, как Христос, как другие великие творческие личности, а сделал народы своей страны жертвой, чем всего лишь смог заслу-жить у М .А. Булгакова похвалу сатаны. И не зря в народе верующие втихомолку величали Сталина еще и Антихри-стом.
И Михаил Булгаков очень тонко, исподволь, со множе-ством реверансов в сторону власти (все же надеялся, бед-няга, увидеть роман опубликованным) диктатору с улыбкой как бы говорит своим романом: «Иосиф, не пыжься, ну, не быть тебе богом. Не успеешь околеть, как храм твой бу-дет разрушен, а идолы твои будут разбиты... Не так ты царство справедливости строишь...»
Так и произошло. Однако эта глубинная философия ро-мана была очень хорошо замаскирована автором, большин-ство читателей замечали не эту философию, а более верх-ние слои — веселую сатиру на Московское общество три-дцатых годов, нападки на литературные союзы и прочие мелочи, которые, можно не сомневаться, у Булгакова в этом романе выполняли роль отвлекающих комбинаций. Воланд умеет отвести глаза, а в образе Воланда, если по-искать, тоже можно найти черты автора романа. Видимо, и сам Булгаков этим своим умением отвести глаза читаю-щей публике в душе гордился.
Пожалуй, и читателям, и Булгакову повезло, что он не успел отправить роман Сталину. Сталин разбирался в бого-словии и в литературе и сам умел отводить глаза народу, поэтому почти можно не сомневаться, автору бы не поздо-ровилось и роману тоже.
Достаточно уже сказанного, чтобы сообразить, в чем для Михаила Булгакова была привлекательность образа Христа именно в романе о Мастере, о человеке искусства.
Это просто, ведь и сам Михаил Булгаков последовал примеру своего Христа, а именно: превратил свою жизнь, свою судьбу в литературное произведение, помните, с чего начиналась эта заметка: роман очень автобиографичен, в нем судьба самого Михаила Булгакова.
Да, если заглянуть поглубже, — это художественная, фантастическая автобиография Михаила Булгакова. Почи-тайте исследования о жизни и творчестве М. А. Булгакова и вы в этом убедитесь.
Поэтому-то так много пищи литературоведам набросано по страницам романа, так много реальных личностей того времени скрывается под масками персонажей романа и так много реминисценций из иных литературных источников обнаруживается... В этом смысле роман «Мастер и Марга-рита», пожалуй, неисчерпаем и эти мои небольшие раскопки и попытки раскрыть перед читателем еще одну грань ро-мана лишь подтверждают это.
Евангелие толковалось две тысячи лет и еще долго бу-дет истолковываться.
И Булгаковское Евангелие о человеке искусства, оче-видно, будет истолковываться вновь и вновь, вкривь и вкось... Что ж, это счастливая судьба для любого великого произведения.
Пожалуй, хватит. Боюсь увлечься и написать еще один роман о романе, а это было бы уже слишком...
Заметки по поводу заблуждений о романе «Мастер и Маргарита» и без всякого повода.
После того, как опубликуют мою версию романа, количество собственных трактовок книги резко пойдёт на убыль.
Этот труд М.А.Булгаков написал так, чтобы посредством гротеска, сатиры, мелодрамы, спорной философской истории о пришествии на Землю Иисуса, отвлечь, запутать читателя от истинного содержания книги, зашифрованного, я бы сказал, замороженного на 70 лет.
Мне кажется, автор писал свой «закатный» роман не менее 20 лет, то есть практически сразу после Октябрьского переворота 1917-го года он начал что-то уже себе представлять и, вероятно, записывать.
Относительно рукописей, которые не горят, в романе сказано Воландом в насмешку над тысячами сжигаемых в то же самое время книг, икон, храмов… Кот Бегемот, извлекая его из-под собственного зада указывает место, где может случайно сохраниться гениальная работа. Это архив НКВД, КГБ или архив КПСС.
ысел М.А.Булга
Ваши следующие построения связаны прочной связью с распространённым и устойчивым заблуждением о понятии «мастер», сознательно внедрённым в сознание масс М.А.Булгаковым, начиная со И.В.Сталина.
В романе вы найдёте фразу: «Ложь от первого до последнего слова», - а позже: «Враньё от первого до последнего слова», что, понятно, означает одно и тоже. Но повторённое дважды, оно невольно привлекает внимание.
В этих словах ключ к пониманию истинного смысла книги, которое надо всё время проверять методом от противного на соответствие декларируемого автором и им же описываемого действия.
Но вернёмся к мастеру.
«По мнению А.Н.Баркова прототипом мастера является А.М.Горький.
Косвенными доказательствами этого утверждения может быть само отношение в СССР к писателю, как к признанному патриарху социалистического реализма. Маловероятно, чтобы М.А.Булгаков выбрал бы в герои своего главного труда более мелкую фигуру из столпов советской литературы.
Понятно отсутствие прямых указаний автора в тексте романа на столь крамольное предположение. По тексту книги получается, что советская власть лишила писателя свободы и казнила.
А.М.Горький родился 28 марта 1868-ом году и умер при странных обстоятельствах 18 июня 1936-го года.
Известно, что А.М.Горький принимал участие в написании известного «Краткого курса Истории ВКП(б)», опубликованного в 1938-ом году.
Это значит все события, связанные с мастером в романе проходили: в 1934-ом году, когда он работал в музее и выиграл 100 000 рублей по облигации; в 1935-ом году, когда он весной встретил Маргариту, в августе закончил роман, в октябре попал в заключение; и в 1936-ом году, когда в январе он вернулся добровольно на службу в клинике Стравинского; до лета, когда писатель умер.
Вот короткий диалог из текста книги в главе 13:
"- Вы – писатель? – с интересом спросил поэт.
Гость потемнел лицом
(не достоин он чести величать себя этим титулом, ему стыдно за себя, оттого он краснеет и машет рукой)
и погрозил Ивану кулаком, потом сказал:
- Я - мастер, - он сделался суров
(он называет себя не творцом великих произведений, а простым служивым ремесленником, не художником, а маляром)
и вынул из кармана халата совершенно засаленную чёрную шапочку с вышитой на ней жёлтым шёлком буквой «М»".
МАСТЕР" - это унизительное для творческого человека обозначение работы художника званием "ХАЛТУРА"».
По поводу трёх миров, параллельно существующих в романе.
По моему убеждению, М.А.Булгаков описывает один мир – Российскую Империю, и её крушение во всех человеческих ипостасях.
Образ прокуратора Иудеи Понтия Пилата.
Для меня очевидно, что он списан с лика царя Николая Второго. Просто перечислю некоторые признаки.
Гемикрания – гемофилия, Всадник Золотое Копьё (во время официальных церемоний русские цари со времён Ивана Грозного носили на груди иконку с гербом Москвы, где, как известно, Георгий Победоносец убивает змея золотым копьём, в отличие от герба России, где копьё серебряное), с конца главы 2 прокуратора впредь везде сопровождает конвой, а не служба охраны…
Впрочем, о Понтии Пилате надо говорить целиком в контексте всего романа. Отрывочно быть убедительным трудно.
Иешуа.
В романе есть образ Иисуса. Его изобразил словно живого в своей поэме Иван Бездомный.
Иешуа не Иисус, это образ Антихриста, лжепророка, с узнаваемыми признаками.
Боится света, предлагает жечь Святое Писание, избегает казни.
Но и о нём трудно говорить без контекста. Фраза, которую приводите вы, совершенно утопична, потому что только наличие власти защищает нормальных людей от произвола бандитов. Без власти общество неизбежно впадает в анархию и язычество, выдумывая себе новых идолов. Нечто подобное в лёгкой форме происходило в 1990-ых годах в России.
М.А.Булгакова мучила по-настоящему только одна мысль об исчезновении Российской культуры, этноса, если хотите. Он писал свой роман в надежде на то, что каким-то образом посредством Маргариты, душу которой он оставил на Земле, отправив мастера в могилу, Воланда в ад, Россия в будущем возродится. Для этих людей он создал свой шедевр и зашифровал.
Замечу ещё одну вещь. В романе казнят не Иешуа, а подставное лицо. И я это берусь доказать цитатами из романа.
Иуда, как и Иудея в романе обозначают понятия россиянин и Россия. Обратите внимание, что во всей книге нет более ни одного героя описанного столь красочно. Иуда – это единственный персонаж, который уходит на небеса под трели райских птиц..
Мне представляется очевидным, судя по количеству посещений И.В.Сталиным спектакля «Дни Турбинных», что вождь всех народов пристально следил за судьбой романа о дьяволе, где уже в эпиграфе дана оценка его деятельности. Он пытался понять своим подозрительным умом, где таится подвох, который чуял звериный нюх Хозяина (в романе много раз автор называет так Воланда). Но он так и понял, поэтому сегодня мы видим перед собой этот роман.
Роман «Мастер и Маргарита» - это едва ли не единственный пример в истории человечества, когда нищий бесправный писатель схлестнулся в интеллектуальной дуэли длиной где-то около 20 лет с всемогущим сатрапом.
Год за годом, штудируя черновики и готовые работы М.А.Булгакова, И.В.Сталин пытался понять содержание его творчества. Для диктатора было очень важно получить истинно талантливое обоснование собственной деятельности. Безусловно, понимая, как страшно и жестоко он обошёлся с народом России, советский вождь жаждал при жизни прочитать будущую оценку исторического периода своего правления в художественном воплощении, а не в льстивых и лживых документальных восхвалениях своих несчастных и глупых подданных, которых иначе, чем стадом баранов и быдлом он не считал.
Раз, за разом посещая спектакль «Дни Турбинных», Коба (партийная кличка вождя народов СССР) не постигал степень литературного таланта писателя, не пытался понять суть гражданской войны и убеждения Белой гвардии, а дотошно вычислял укрытое от его интеллекта содержание. Звериным умом дикаря и разбойника он чувствовал какой-то подвох в каждом слове М.А.Булгакова.
И это было правдой. Гениальный писатель постоянно водил его за нос.
Мало того, он рискнул обманывать всех своих современников, устраивая периодически читки своих работ, где он как бы невзначай раскрывал некоторые свои уловки, двусмысленности таким образом, чтобы ещё больше усложнить понимание своих трудов.
Этот страстный любитель розыгрышей и мистификаций сознательно выращивал в своём окружении устойчивые заблуждения из первых рук, чтобы даже после его смерти близкие люди продолжали продвигать выдуманные им небылицы. Также уничтожив черновики, посредством которых дотошные читатели могли догадаться о реальной сути его работ, писатель выпустил целую серию псевдо черновиков со звучными рекламными слоганами в качестве названий для максимального привлечения внимания и дополнительного запутывания сюжета романа.
М.А.Булгаков при жизни делал всё возможное, чтобы максимально обезопасить своё главное детище, закатный роман, как он говорил, «Мастера и Маргариту» от уничтожения.
Нищим и больным до последней минуты он лелеял в душе мысль о том, как благодарные потомки вознесут его имя на пьедестал и объявят победителем над И.В.Сталиным, над сотнями скрупулёзных литературных цензоров, над тысячами профессионалов, академиков, филологов, языковедов, над миллионами читателей России и всего мира в 20-ом веке.
М.А.Булгаков был абсолютно убеждён, что его главный труд прочтут только после гибели страшного и аморального режима советской власти.
И даже в преддверии своей смерти последней мыслью он обращался к тексту выдуманного им романа: «Чтобы знали…»
М.А.Булгаков мечтал о том времени, когда мы в 21-ом веке узнаем ЕГО ПРАВДУ в том виде, в котором он ощущал и видел её сам.
Вот приблизительно пока всё. Естественно, что это только малая толика того, что я могу показать и рассказать о романе «Мастер и Маргарита».
С уважением, Ержан.
P.S. Для исключения повторений я вырезал из ответа помещённые здесь раньше свои рассуждения о "Полнолунии" и "Замысле М.А.Булгакова".
Русская версия Invision Power Board (http://www.invisionboard.com)
© Invision Power Services (http://www.invisionpower.com)