Прогулки с Барковым или путешествие с дилетантом, «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение Опции

[tsa]

Уважаемые форумчане!

Приглашаю принять участие в обсуждении моей новой книги "«Мастер и Маргарита»: прогулки с Барковым или путешествие с дилетантом", посвященной подробному разбору книги Альфреда Баркова "Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение ".

Для удобства полемики, рубрикация основных разделов моей работы совпадает с рубрикацией работы Баркова. В каждом разделе его труда мною выделены и рассмотрены все основные, существенные для его выводов тезисные цитаты, критике и разбору которых и посвящена моя книга.

Напоминаю, что данная тема открыта для обсуждения моей книги и книги Альфреда Баркова. Лучшим ответом мне и лучшей защитой теории основоположника альтернативного прочтения будут не славословия в адрес Баркова и не поливание меня бранью, а доказательное опровержение основных положений моей книги.

При обсуждении прошу указывать соответствующий номер тезиса или раздела, это упростит чтение темы в дальнейшем. Так же прошу, обязательно указывать источники, на основании которых опровергается мое мнение.

С уважением
Сергей Цыбульник (tsa)

[tsa]

I.IV.9. В ряде исследований заостряется внимание на том обстоятельстве, что эпиграф к роману намекает-де на связь образа главной героини с Маргаритой Гете. В то же время, многочисленные штрихи, которыми характеризует свою героиню Булгаков, полностью развеивают тот флер вокруг этого образа, который ему приписывается.
Уже с первых строк, посвященных героине, Булгаков решительно противопоставляет свое создание Гретхен-Маргарите: "Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонек, что нужно было этой косящей на один глаз ведьме?.. Не знаю. Мне неизвестно. Очевидно, она говорила правду, ей нужен был он, мастер, а вовсе не готический особняк, и не отдельный сад, и не деньги. Она любила его, она говорила правду".
Очень информативный пассаж! Во-первых, оказывается, что якобы "временное" ведьмино косоглазие, которое исчезло после смерти Маргариты, вовсе не временное: оно появилось еще до ее первой встречи с Мастером, и роль ведьмы эта женщина приняла на себя еще до наступления описываемых в романе событий.

Барков явно не понимает принципиальную разницу между обычным женским ведьмовством-кокетством и настоящим. Увы, нынешние офицерские жены не чета дамам прошлых веков и кокетством в лучшем смысле этого слова не отличаются. Видимо жена Баркова была верной спутницей его жизни и только, но Маргарита – женщина совсем иного склада. Именно таких, как она, и любил Булгаков в своей жизни.

В романе подчеркнуто, что Маргарита стала похожа на ведьму только после воздействия на нее крема Азазелло:
«Я стала ведьмой от горя и бедствий, поразивших меня»;
«Придется вам, мой милый, жить с ведьмой <…>
– А ты действительно стала похожа на ведьму»[1].

Булгаков не наводит флер вокруг образов своих любимых героев, он просто любит их такими, как они есть, следуя сформулированному им принципу – «Героев своих надо любить…»[2]. Он не идеализирует Мастера, хотя и вложил в него свою судьбу, и свой талант. Но, как и всякий художник, он не мог не идеализировать свою Музу, свою возлюбленную, и вложил в образ Маргариты, все, что ему было дорого в ней, не забыв убрать все наносное «ведьмовское» при переходе ее в «покой»: «исчезало ее временное ведьмино косоглазие и жестокость и буйность черт. Лицо покойной посветлело и, наконец, смягчилось, и оскал ее стал не хищным, а просто женственным страдальческим оскалом»[3]. Описание мертвой Маргариты показывает, что после отравления она теряет все черты ведьмы перед воскрешением к новой жизни.

Роман не Библия, где все виновны изначально, герои художественного произведения не нуждаются в доказательстве своей положительности в глазах автора. Нет ничего совершенного в мире, любой человек имеет недостатки, поэтому об отношении писателя к своему персонажу нужно судить не по отдельным отрицательным черточкам, а только по совокупности всех черт, составляющих художественный образ. Судя по тексту романа, к ряду героев, например, богобоязненным подонкам буфетчику и «страшному» Босому, Булгаков действительно относится резко отрицательно. Что же касается Мастера и особенно Маргариты, то здесь любовь и положительное отношение автора очевидны и несомненны. Выраженные через авторскую речь и подчеркнуто уважительное и доброжелательное отношение Воланда и его свиты к Маргарите и Мастеру, эти чувства, в свою очередь, неявно очеловечивают в нашем восприятии помогающие им силы Тьмы.

Чтобы вернуть любимого, Маргарита согласилась стать ведьмой и естественно изменилась при этом как внешне, так и в душе. Но стоит ли читать христианскую, да и любую общечеловеческую мораль ведьме, как бы к ней не относиться? Да и не такая уж злобная ведьма из нее получилась. Греховность Маргариты весьма относительна. Став ведьмой, Маргарита освободилась от моральных комплексов, но не от морали. Чтобы утихомирить ее буйство и желание мести хватило единственной слезы ребенка. И на предложение Воланда наказать Латунского силами его свиты Маргарита ответила решительным отказом.

«Ведьмовство» Маргариты Булгаков охарактеризовал как «временное»[4], а не постоянное, как это привиделось Баркову. Сравнение женщины с ведьмой не всегда намекает именно на ее ведьмовство, как таковое, и может, как в случае с Маргаритой, намекать на нечто иное: «Что нужно было этой женщине, в глазах которой всегда горел какой-то непонятный огонечек! Что нужно было этой чуть косящей на один глаз ведьме, украсившей себя тогда весною мимозами?»[5] Увы, поскольку секса в СССР в те годы официально не было, то не было в литературе и слова «сексуальность», и сексуальных женщин обычно сравнивали с ведьмами. Аналогичное сравнение есть у Булгакова и в «Белой гвардии»: «Николке она показалась страшно красивой, как ведьма»[6]. Вопрос о том, почему сексуальных женщин сравнивали именно с ведьмами, а не с ангелицами, или с женами полковников КГБ на мой взгляд ответа не требует. Замечу только, что не одну лишь сексуальность, и привлекательность, но и живость характера Маргариты, поднимавшую ее над толпой, подчеркивает Булгаков своим сравнением.

Разъяснение понимания Булгаковым женского ведьмовства мы можем найти в письме жены писателя ее брату, в котором Елена Сергеевна рассказывает, как однажды в три часа ночи Булгаков вызвал ее из дома и повел в какой-то дом на Патриарших прудах в гости к бывшему рыбопромышленнику, с сыном которого он был в приятельских отношениях: «Сидели до утра. Я сидела на ковре около камина, старик чего-то ошалел: «Можно поцеловать вас?» – «Можно, говорю, целуйте в щеку». А он: «Ведьма! Ведьма! Приколдовала!» «Тут и я понял, – говорил потом всегда Миша, вспоминая с удовольствием этот вечер, вернее, ночь, – что ты ведьма! Присушила меня!» Пошли домой, и так до сих пор не знаю, у кого это я была»[7].

I.IV.10. Во-вторых, трижды подряд, буквально залпом повторенные "правдивым повествователем" элементы сомнения: "Не знаю", "Мне неизвестно", "Очевидно, она говорила правду…". И уже буквально через несколько абзацев Булгаков показывает, что Маргарита не верна не только своему мужу, но и Мастеру (правда, в помыслах, но это не меняет сути): "Почему, собственно, я прогнала этого мужчину? Мне скучно, а в этом ловеласе нет ничего дурного, разве что только глупое слово "определенно"? Почему я сижу, как сова, под стеной одна? Почему я выключилась из жизни?".
После такого описания как-то не очень верится ни в душевный порыв со стороны подруги Мастера, ни в заверения "правдивого повествователя" о "верной, вечной" любви, поскольку помыслы действительно любящей женщины вряд ли наполняются вожделением при первой встрече с незнакомым "ловеласом".

Разумеется, нехорошо, что Маргарита изменяла мужу, но ведь и Анна Каренина тоже изменяла. Да и кто только кому не изменял в литературных произведениях? К тому же и сам Барков, как офицер госбезопасности, явно не безгрешен. Что бы ему задуматься о собственных грехах? Так нет – самозабвенно кидает камни в Мастера и Маргариту. По его словам получается, что если женщина вне дома вступит в разговор с посторонним мужчиной, ее честь и доброе имя будут опорочены. Забавно видеть, как и в этом вопросе смыкаются представления работников КГБ и христианской церкви, которая вот уже как два тысячелетия учит, что нельзя оставлять неженатых мужчину и женщину наедине, так как между ними немедленно появится третий[8]: «Дела плоти известны; они суть: прелюбодеяние, блуд, нечистота, непотребство» (Гал. 5:19). Именно такой подход к внутреннему миру людей дает удобную возможность этим столь разным на первый взгляд ведомствам возможность квалифицировать нужным им низменным плотским образом любые, даже самые невинные слова.

[1] Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Избр. произв.: В 2 т. Т. 2. – К.: Дніпро, 1989, с. 557, 691.

[2] Булгаков М. А. Театральный роман. Избр. произв.: В 2 т. Т. 2. – К.: Дніпро, 1989, с. 281.

[3] Булгаков М. А. Мастер и Маргарита. Избр. произв.: В 2 т. Т. 2. – К.: Дніпро, 1989, с. 696.

[4] Там же, с. 696.

[5] Там же, с. 543.

[6] Булгаков М. А. Белая гвардия. Избр. произв.: В 2 т. Т. 1. – К.: Дніпро, 1989, с. 261.

[7] Дневник Елены Булгаковой. Письмо к А. С. Нюренбергу от 13 февраля 1961 г. / Гос. б-ка СССР им. В. И. Ленина. – М.: Кн. палата, 1990, с. 327.

[8] «Solus cum sola [in loco remoto] non cogitabuntur orare «Pater noster»» – «Мужчина с женщиной [наедине] не станут читать «Отче наш»» (лат.).