Прогулки с Барковым или путешествие с дилетантом, «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение Опции

[tsa]

Уважаемые форумчане!

Приглашаю принять участие в обсуждении моей новой книги "«Мастер и Маргарита»: прогулки с Барковым или путешествие с дилетантом", посвященной подробному разбору книги Альфреда Баркова "Роман Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»: альтернативное прочтение ".

Для удобства полемики, рубрикация основных разделов моей работы совпадает с рубрикацией работы Баркова. В каждом разделе его труда мною выделены и рассмотрены все основные, существенные для его выводов тезисные цитаты, критике и разбору которых и посвящена моя книга.

Напоминаю, что данная тема открыта для обсуждения моей книги и книги Альфреда Баркова. Лучшим ответом мне и лучшей защитой теории основоположника альтернативного прочтения будут не славословия в адрес Баркова и не поливание меня бранью, а доказательное опровержение основных положений моей книги.

При обсуждении прошу указывать соответствующий номер тезиса или раздела, это упростит чтение темы в дальнейшем. Так же прошу, обязательно указывать источники, на основании которых опровергается мое мнение.

С уважением
Сергей Цыбульник (tsa)

[tsa]

II.VIII.22. И, казалось, появившаяся после этого краткая, но емкая реплика М. Панина (цитирую только часть: "Пора, по-моему, ставить уважаемому критику диагноз. У психотерапевтов, долгое время имевших дело с сумасшедшими, часто развивается так называемая наводящаяся шизофрения. Тотальная война с антисемитизмом, которой некоторые литераторы посвящают всю свою жизнь без остатка, переходит порой в "охоту на ведьм" и не менее опасна для такого боевика, чем наводящаяся шизофрения") поставила не только диагноз, но и последнюю точку в этом затянувшемся разговоре.
Но как оказалось, битому неймется: "Я с удовольствием изучаю СРА […] "Мастер и Маргарита" вырос из бульварной литературы, я это доказываю, и это многих огорчает".
Нет, Михаил Анатольевич, огорчает не это, а то, что под своим "доказываю" маститый критик подразумевает прозрения более чем сомнительного достоинства – "возможно", "на наш взгляд", "не исключено", "можно подозревать", "видимо", "весьма вероятно", которые даже при наличии самого пылкого воображения нельзя признать "вереницей прочно упакованных силлогизмов", если уж пользоваться определениями персонажей романа. И уж если "на наш взгляд", то все это выглядит так же доказательно, как, скажем, и набор сентенций гоголевского персонажа, закончившего свои "Записки" глубокомысленным вопросом о наличии шишки под носом у алжирского бея. Тем более что свой диагноз, причем без скидок на "наводящуюся", Гоголь вынес в название.
Вывод о наличии в культуре русского народа некоей антисемитской "субкультуры" был бы не так страшен, если бы его не подхватили с бездумной готовностью весьма солидные издания, предоставляющие Вам возможность изгаляться на своих полосах. Страшно то, что работники этих изданий не понимают или не хотят понять того, что такие измышления распространяются на всю русскую культуру и всех ее носителей. В том числе и на Льва Толстого, создавшего по просьбе Шолом Алейхема целый цикл произведений, чтобы помочь пострадавшим от погромов в Кишиневе. Таких примеров можно привести сколько угодно. Вспомнили бы Горького, ненавидимого черносотенцами за его антипогромные памфлеты. А ведь это – русские люди, столпы нашей культуры. Здесь не грех привести мысль проницательного Ю. Айхенвальда, высказанную им еще в 1911 году: "… Кто не умеет читать, не должен заниматься историей литературы".

Не могу не согласиться с этими разумными словами, но не могу и не подчеркнуть, что все сказанное можно поставить в упрек и самому Баркову. Слова М. Панина и Ю. Айхенвальда в полной мере применимы к его собственным теориям.
Более чем сомнительного достоинства прозрения Баркова вроде «возможно», «не исключено», «скорее всего», «на наш взгляд», «очевидно», «видимо», «вряд ли можно отрицать», «не вызывает сомнений», «не оставляет никаких сомнений», «не очень верится», «не могло не быть», «как видим», «можно видеть», «надо полагать» и др. точно так же, даже при наличии самого пылкого воображения, никак нельзя признать «вереницей прочно упакованных силлогизмов». Напрашивается, увы, печальный диагноз, поставленный Гоголем…