Узник в железной маске

18 сентября 1698 года  в самую знаменитую тюрьму был перевезен ее, пожалуй,  самый знаменитый узник. Его трагическая судьба будоражит воображение историков и писателей уже более почти 300 лет.  Ведь личности узника охранялась необычайно строго: после его смерти даже стены в его камере расковыряли и полы разобрали, чтобы совсем уж не осталось от бедняги никаких следов.

Известно, правда, что узник носил маску бархатную, это уж позднее фантазия литераторов превратила ее  в  железную, чтоб пострашнее было. Хотя куда уж, кажется, страшней – долгие годы в полном одиночестве и безмолвии, в крошечной камере с маленьким оконцем.

Версий о том, кто же так тщательно был спрятан от мира, выдвигалось в разное время множество. Одну из первых выдвинул великий французский философ и писатель Вольтер. В своем сочинении "Век Людовика XIV" он впервые рассказал легенду о том, что Железная маска был братом-близнецом короля-солнца. "Новости литературы" напоминают, что именно эта версия легла позднее в основу сюжета  романа Александра Дюма-отца "Виконт де Бражелон, или 10 лет спустя". Кстати, непревзойденный мастер приключенческого жанра еще раз вернулся к этой теме в пьесе "Узник Бастилии".

Другой знаменитый француз, поэт Альфред де Виньи, посвятил таинственной Маске поэму "La prison" ("Тюрьма").

Не обошли своим вниманием эту интригующую тайну и отечественные исследователи. В 1977 году в журнале "Наука и жизнь" была опубликована статья Ю.Татаринова, который на базе "матричного системного анализа"  высказал предположение о том, что под "Железной маской" скрывался вовсе не один человек, а несколько поочередно: сначала экс-министр Фуке, затем Маттиоли и Эсташ Доже.

С растрепанными, прилипшими ко лбу волосами, с разорванной и выпачканной одеждой и бельем, превратившимся в клочья, король перестал кричать и метаться по камере, лишь окончательно обессилев, и только тогда он постиг, насколько неумолимы эти толстые стены, насколько непроницаем кирпич, из которого они сложены, и насколько тщетны попытки вырваться из их плена, когда располагаешь только таким орудием, как отчаянье, тогда как над ними властно лишь время.

Александр Дюма «Виконт де Бражелон»