Трудно себе представить, что несколько столетий назад в мире не было ни книжных магазинов, ни издательств. При монастырях и королевских дворах, в университетах и замках благородных сеньоров немногочисленные переписчики трудились, бережно копируя редкие фолианты и уникальные инкунабулы. Через столетия после нас, видимо, тоже лишь самые лучшие авторы удостоятся чести быть изданными на бумаге. Так что запомним этот короткий миг бумажной культуры с послевкусием неминуемого конца Книжного Света.
Пока полистаем страницы...
Среди тех, кто любил книги, был Иоанн Грозный, у которого была одна из самых больших библиотек того времени. И ведь именно при нем Иван Федоров напечатал первую в Российском государстве книгу...
Сергей Фомин. Правда о первом русском Царе: Кто и почему искажает образ Государя Иоанна Васильевича (Грозного).
Почему именно царь Иоанн Грозный до сих вызывает множество споров среди российских и зарубежных историков? Вот и эта книга посвящена всестороннему анализу особенностей той эпохи, в которую Иоанну Васильевичу выпало жить и править Русью, а также его личности и окружавшей его обстановки. Автор стремится освободить образ Иоанна Грозного от наслоений, искажающих его. Так, до сих пор самыми известными текстами Иоанна Васильевича остаются отрывки из переписки царя с беглым князем Курбским. Но Грозный был и одним из самых образованных людей своего времени, обладал феноменальной памятью и незаурядной эрудицией. Он являлся автором духовных текстов, среди которых были сочиненные царем стихиры и славники к ним на великие церковные праздники. Кстати, в 1989 году фирмой "Мелодия" был выпущен двойной альбом "Стихиры Ивана Грозного".
Да и "переписка Иоанна обильно насыщена цитатами из Библии, Восточных отцов и литургических текстов православной Церкви... Религиозные представления Иоанна документированы далее в специальных грамотах (богомольные грамоты), просящих молитв перед главными битвами и во время национальной опасности...".
Фундаментальное исследование рисует и психологический портрет Грозного - преобразователя, человека и правителя. Его царствование было периодом административного и политического экспериментирования. Он учредил опричнину и путем жесточайшего террора боролся со своими явными и мнимыми противниками. Одна из глав посвящена раскопкам в Кремле, вскрытию Царских захоронений и изучению полученных при этом данных отельная глава посвящена непростому вопросу "О славном титуле первого русского царя...": а именно, "...использование цифр в титулах и именованиях наших Государей впервые было введено царем Петром I, при принятии Императорского достоинства в 1721 году". До 1547 года Иоанн во всех документах именовался Великим Князем. Новый титул позволил ему на равных общаться с правителями Западной Европы - поскольку княжеский титул там соответствовал титулу принца или герцога, а царский - императорскому. Впрочем, Восток тоже не был оставлен без внимания: именно при Иоанне в Китай отправилось первое русское посольство.
Александр Широкорад. Утерянные земли России. XIX-XX вв.
Как жили наши соседи - белорусы, украинцы, молдаване, население Средней Азии с древнейших времен до современности? И как складывались их отношения с Россией (Российской империей, СССР)? Как и почему менялись границы нашей державы? Неслучайно история России порой превращалась в инструмент политики, обосновывая территориальные претензии и тщательно замалчивая некоторые кровавые или загадочные эпизоды.
Одна из тем, до сих пор малоизученных, - развитие цивилизации Крыма. Владимир, сын Святослава, посадил наместником в Тмутараканьском княжестве своего сына Мстислава. Столица этого княжества находилась у станции Тамань на одноименном полуострове. После смерти Мстислава Тмутараканьское княжество стало частью Черниговского, и после 1094 г. в летописях не упоминалось.
Татары, согласно многочисленным источникам, впервые появились в Крыму во время нашествия Субэдэя в 1223 году и обосновались здесь во второй половине XIII века. Но прошли годы, Дмитрий Донской разгромил Мамая на Куликовом поле, а крымские татары почти на три долгих века стали страшным бедствием для России. "Так, в 1521 г. хан Мухаммед Гирей подошел к Москве и раскинул стан на Воробьевых горах... Оказавшись в сложном положении, Василий III был вынужден подписать унизительный мирный договор - формально признать зависимость Московского государства от крымского хана и платить ему дань "по уставу древних времен", то есть так, как платили ханам Золотой Орды. По людским потерям поход Мухаммеда Гирея был сопоставим с Батыевым нашествием. Хан похвалялся, что взял у московского государя 800 тысяч пленников. Весной 1572 г. хан Девлет Гирей I собрал 120-тысячную орду и двинулся на Русь".
Последний набег хана Крыма Гирея на русские земли случился в январе 1769 г., а через пять месяцев по приказу Екатерины Великой началось движение русских войск к Перекопу. Но только через четыре года императрица издала манифест "О принятии полуострова Крымского... под Российскую державу".
Правительница России дала дворянские права всем татарским мурзам. Через пару десятилетий россияне шутили, что сразу после присоединения Крыма дворянство давалось всем, "кто носил саблю на боку и орал, что он "балшой человек".
И это лишь один из многих примеров того, что история былых окраин Российской империи еще полна "белых пятен"...
Амария Рай. Первоцвет
Чем отличалась отечественная проза XIX века, в том числе женская, от той, что была написана несколько десятилетий спустя? Русская проза в отличие от советской оставляла за женщинами все их достоинства, которые потом были причислены к слабостям. Это и желание быть любимой, и вера в своего единственного суженого... Героиням Амарии Рай, живущим в жестких условиях современности присущи некоторые черты "тургеневских девушек". Но иллюзии любви и в наше время порой оборачиваются горьким разочарованием. "Она ждала его в темной комнате... Очень долго. Сегодня ровно пятнадцать лет, как она узнала о том, что этой комнаты не существует".
Одновременно, скажем, в истории женщины, тщетно мечтающей о материнстве, может отобразиться все - и героические страницы нашей истории, и обстановка сурового послевоенного времени, и милосердие, которое придает человечность любой эпохе.
Другим неоспоримым преимуществом рассказов и повестей из этого сборника является то, что в живописи называется воздухом. Сюжеты просты, что ничуть не противоречит их глубине. Ключевые моменты предстают во всей полноте и ясности. Благодаря такой афористичности даже бытовая зарисовка превращается в бытийное повествование. А читатель получает возможность примерить ситуацию на себя.
Например, можно ли выиграть, выследить и даже "перехватить" любовь? Особенно с точки зрения мужчины... "Женщина, с которой я сравнивал всех предыдущих и последующих, досталась мне, как марафонцу достается финиш. Я около года ждал завершения Ее романа, я, как охотник, высиживал момент, когда предъявлю свои права на ту, что была, должна была быть моей со дня нашей первой встречи. Я был приятелем, наставником, почти братом. Я был готов слушать Ее бесконечно повторяющиеся рассуждения, признания и жалобы, лишь бы быть рядом. Боязнь ранить Ее не позволяла мне раскрыть истинный портрет соперника...".
А может ли любовь стать историей? Разве что на фоне вечности... Герои и героини этого сборника, кажется, ни на миг не замирают, живя рядом с нами и не уходя в прошлое.
Борис Пугачев. Игры желтого дьявола
История-эпопея, Родика, доктора наук, лауреата премий, на закате Советского Союза ощутившего ненужность своих (и чужих) разработок для руководства страны и с головой ушедшего в только возникший отечественный бизнес. Кооператив, совместные предприятия, первые большие деньги и первые обманы со стороны тех, кому еще недавно верил, потому что вы долги были рядом и прежде с таким не сталкивались. Как, впрочем, и с такими суммами... Бывшие партийные функционеры, не нашедшие себя в новом российском бизнес-мире; спортсмены, ставшие "крышей"; банкиры, перестающие узнавать и общаться с теми, кто когда-то им по незнанию помог подняться на пару первых ступенек пирамиды преуспевания, а сам отстал...
Все это, как и зрелища двух переворотов, августа 1991 и осени 1993 годов, подробно описано Пугачевым глазами его героя. Но став одним из воротил отечественного бизнеса, Родик понимает, что этого ему мало. Он помнит о том, что прежде был незаменимым в науке, был причастен к большому и нужному делу... Но однажды с Родиком знакомиться некий странный человек, знающий о нем почти все. И он делает ему предложение от загадочной международной Комиссии, которая озабочена судьбами мира и России: "Сегодня нет единого механизма, регулирующего мировые процессы. Антагонизмы накапливаются и выливаются в плохо управляемые конфликты. Конечно, ООН, СБСЕ осуществляют координацию, но недостаточную, поскольку существует мощное закулисье. Думаю, для вас не секрет-с, что неправительственные организации, преследующие официально гуманные цели, зачастую являются ширмой для заведомо криминальной деятельности. Криминальной в широком понимании этого термина. Такое положение, скажете вы, старо как мир. Да-с, если бы они не проводили интенсивную интеграцию-с в единое, хорошо управляемое транснациональное движение. Их успехи трудно переоценить. Они достигли большего, чем политики, пытающиеся построить единый мир-с. О причинах я говорить не буду, но если так пойдет дальше, то править бал станут не президенты, финансовые группы и другие легальные институты, а криминал. Такое в ряде регионов уже произошло-с..."
Родику, обладающему уникальным кругом общения, а потому являющимся очень подходящей для внедрения в мировое закулисье фигурой, предлагают стать агентом влияния. И в придачу заняться новым для себя видом деятельности...
Борис Георгиев. Далила-web
Техника давно перешагнула за грань фантастики, но жить от этого если и стало веселее, то с изрядной долей черного юмора. Герой этого романа, лишний раз убеждается в этом, рискнув заговорить с незнакомкой в магазине. Он приставать не собирался, только спросить, но чуть не получил пальцем в глаз с комментарием: да как же тебя убрать-то... Вот такое оно, компьютеризированное Будущее - на смену самовсплывающим рекламным баннерам на мониторе пришли самовозникающие, но столь же рекламные люди-голограммы. И значок "закрыть" у них заботливо сделан минимально заметным. Да и в целом по мере развития технологий все обслуживающие человека устройства становятся все безжалостней к нему, оставляясь внешне заботливыми и чутко вежливыми. Они легко исполняют всяческие желания, обеспечивая чип-модифицированным потребителям любые фасоны и расцветки деталей окружающего мира, а также вид из окна, вкус и аромат изысканных яств. Конечно, есть и те, кто предпочитает все настоящее, их называют "естетами" и всячески стараются склонить к вступлению в ряды чипированных. Но предпочтение настоящего, еще не означает жизни по этому единственному принципу: "Меня бесит, когда кто-то жарит каждую субботу шашлыки из настоящего мяса, жрёт только настоящие овощи, ездит на дорогущей раритетной бензиновой развалюхе и при этом вкалывает на синтокомбинате, да ещё и начальником по рекламе. То есть на работе он парит городским чипованным олухам, что фуда - это о! А сына тиранит, чтоб не смел пить бум-колу..."
Но даже бунтующий юноша не застрахован от страстной любви. А в мире синтохимии и химеонетики практически невозможно отличить подлинное чувство от высокотехнологичного морока, наведенного Самой Главной Машиной. И как вырваться из замкнутого круга иллюзий, ложных следов и психологических ловушек, куда бежать из города, похожего на декорацию? Ведь любой, кто выглядит единомышленником, тоже может оказаться порождением скучающего электронного супермозга... Придется искать безошибочный критерий, позволяющий распознать настоящую реальность.
Михаил Анечкин. Точка отсчета
Есть на Земле места, где случаются разные странности, обитают неведомые существа-мутанты, а всевозможные аномалии причудливым образом изменяют реальность. В фантастическом романе описываются события, которые происходят в Зоне, образовавшей на месте Чернобыльской катастрофы. Через несколько лет после взрыва атомного реактора в центре Зоны происходит еще один взрыв. "Правительства ведущих мировых держав организуют альянс и сообща берут под контроль место новой катастрофы. Зона обнесена колючей проволокой и оцеплена целой системой укрепленных опорных пунктов. Международные силы круглосуточно осуществляют патрулирование периметра". Но все равно сталкеры, охотящиеся за артефактами, находят лазейки и проникают на запретную территорию. Но это только предыстория. Далее в книге подробно описано, как в самый центр Зоны, к таинственному Монолиту, по всей видимости, обладающему неким защитным полем, отправляются пятеро: опытный боец СОБРа, который прежде долго воевал в Чечне; местный небескорыстный, но верящий в лозунги охотинспектор; молодой (бывают и старые) сталкер, приехавший в эти края, чтобы начать новую жизнь; двое американских морских пехотинцев, стоящих на разных ступенях социальной лестницы, негр и сын влиятельного конгрессмена, поначалу презирающие и даже ненавидящие друг друга.
Правительства Америки и России рассчитывают первыми захватить тот самый Монолит, чтобы использовать лишь в своих интересах. Ведь даже "обычный" артефакт "Солнце", который изредка находят сталкеры, способен сотворить чудо: "Если взять его в руки, то можно увидеть продолговатый паз, ведущий прямо в середину. Вставь туда стальной предмет, гвоздь, иголку, скрепу, и через полминуты этот артефакт превратиться в искусственное солнце. Сравнение с солнцем даже, пожалуй, неправильное, потому что температура в центре артефакта достигнет 11-12 тысяч градусов...".
В Зоне отважную пятерку ждет множество разнообразных "сюрпризов". Но самые главные неожиданности начнутся после их возвращения...
Кун Сук Шин. Пожалуйста, позаботься о маме
На русский язык переведен мировой бестселлер корейской писательницы Кун Сук Шин, который называют "книгой, после которой никогда не будешь прежним". Тот редкий случай, когда книга высоко оценена и профессиональным сообществом, получив The Man Asian Literary Prize, иначе называемый Азиатским Букером, и читателями. Неудивительно: автора обращается к тому главному, что помогает жить и выжить в любые времена - к семейным ценностям. И, при всей экзотичности исторической родины это произведение очень напоминает русскую деревенскую прозу.
Завязка драматична: в центре Сеула, в метро потерялась пожилая деревенская женщина. Ехала вместе с мужем в гости к детям, но, когда в какой-то момент супруг обернулся, то не увидел покорно следовавшей за ним жены. Семья начинает поиски, задействовав и полицию, и собственные возможности: дают объявления в газетах, обходят улицы, расспрашивают прохожих... Но Пак Соньо словно испарилась.
Вспоминая жену и мать, дети и муж рассказывают ее историю, в какой-то момент к рассказчикам присоединяется голос самой героини, простой неграмотной крестьянки, прожившей трудную жизнь и посвятившую себя семье. Впрочем, трудной жизнью российского читателя не удивить. Послевоенная нищая Корея, работа в поле, на огороде, хлопоты по хозяйству... Откровенное безразличие мужа, не бог весть какого трудяги и семьянина. Главная цель Пак Соньо - дать образование детям и отправить в большой город за лучшей жизнью. Знакомая история, не так ли?
Но цель автора - не разжалобить читателя, но напомнить о быстротечности времени, которого часто не хватает на то, чтобы выразить свою любовь к тому, кто рядом с тобой. Пока не стало слишком поздно.
Почему именно царь Иоанн Грозный до сих вызывает множество споров среди российских и зарубежных историков? Вот и эта книга посвящена всестороннему анализу особенностей той эпохи, в которую Иоанну Васильевичу выпало жить и править Русью, а также его личности и окружавшей его обстановки. Автор стремится освободить образ Иоанна Грозного от наслоений, искажающих его. Так, до сих пор самыми известными текстами Иоанна Васильевича остаются отрывки из переписки царя с беглым князем Курбским. Но Грозный был и одним из самых образованных людей своего времени, обладал феноменальной памятью и незаурядной эрудицией. Он являлся автором духовных текстов, среди которых были сочиненные царем стихиры и славники к ним на великие церковные праздники. Кстати, в 1989 году фирмой "Мелодия" был выпущен двойной альбом "Стихиры Ивана Грозного".
Как жили наши соседи - белорусы, украинцы, молдаване, население Средней Азии с древнейших времен до современности? И как складывались их отношения с Россией (Российской империей, СССР)? Как и почему менялись границы нашей державы? Неслучайно история России порой превращалась в инструмент политики, обосновывая территориальные претензии и тщательно замалчивая некоторые кровавые или загадочные эпизоды.
Чем отличалась отечественная проза XIX века, в том числе женская, от той, что была написана несколько десятилетий спустя? Русская проза в отличие от советской оставляла за женщинами все их достоинства, которые потом были причислены к слабостям. Это и желание быть любимой, и вера в своего единственного суженого... Героиням Амарии Рай, живущим в жестких условиях современности присущи некоторые черты "тургеневских девушек". Но иллюзии любви и в наше время порой оборачиваются горьким разочарованием. "Она ждала его в темной комнате... Очень долго. Сегодня ровно пятнадцать лет, как она узнала о том, что этой комнаты не существует".
История-эпопея, Родика, доктора наук, лауреата премий, на закате Советского Союза ощутившего ненужность своих (и чужих) разработок для руководства страны и с головой ушедшего в только возникший отечественный бизнес. Кооператив, совместные предприятия, первые большие деньги и первые обманы со стороны тех, кому еще недавно верил, потому что вы долги были рядом и прежде с таким не сталкивались. Как, впрочем, и с такими суммами... Бывшие партийные функционеры, не нашедшие себя в новом российском бизнес-мире; спортсмены, ставшие "крышей"; банкиры, перестающие узнавать и общаться с теми, кто когда-то им по незнанию помог подняться на пару первых ступенек пирамиды преуспевания, а сам отстал...
Техника давно перешагнула за грань фантастики, но жить от этого если и стало веселее, то с изрядной долей черного юмора. Герой этого романа, лишний раз убеждается в этом, рискнув заговорить с незнакомкой в магазине. Он приставать не собирался, только спросить, но чуть не получил пальцем в глаз с комментарием: да как же тебя убрать-то... Вот такое оно, компьютеризированное Будущее - на смену самовсплывающим рекламным баннерам на мониторе пришли самовозникающие, но столь же рекламные люди-голограммы. И значок "закрыть" у них заботливо сделан минимально заметным. Да и в целом по мере развития технологий все обслуживающие человека устройства становятся все безжалостней к нему, оставляясь внешне заботливыми и чутко вежливыми. Они легко исполняют всяческие желания, обеспечивая чип-модифицированным потребителям любые фасоны и расцветки деталей окружающего мира, а также вид из окна, вкус и аромат изысканных яств. Конечно, есть и те, кто предпочитает все настоящее, их называют "естетами" и всячески стараются склонить к вступлению в ряды чипированных. Но предпочтение настоящего, еще не означает жизни по этому единственному принципу: "Меня бесит, когда кто-то жарит каждую субботу шашлыки из настоящего мяса, жрёт только настоящие овощи, ездит на дорогущей раритетной бензиновой развалюхе и при этом вкалывает на синтокомбинате, да ещё и начальником по рекламе. То есть на работе он парит городским чипованным олухам, что фуда - это о! А сына тиранит, чтоб не смел пить бум-колу..."
Есть на Земле места, где случаются разные странности, обитают неведомые существа-мутанты, а всевозможные аномалии причудливым образом изменяют реальность. В фантастическом романе описываются события, которые происходят в Зоне, образовавшей на месте Чернобыльской катастрофы. Через несколько лет после взрыва атомного реактора в центре Зоны происходит еще один взрыв. "Правительства ведущих мировых держав организуют альянс и сообща берут под контроль место новой катастрофы. Зона обнесена колючей проволокой и оцеплена целой системой укрепленных опорных пунктов. Международные силы круглосуточно осуществляют патрулирование периметра". Но все равно сталкеры, охотящиеся за артефактами, находят лазейки и проникают на запретную территорию. Но это только предыстория. Далее в книге подробно описано, как в самый центр Зоны, к таинственному Монолиту, по всей видимости, обладающему неким защитным полем, отправляются пятеро: опытный боец СОБРа, который прежде долго воевал в Чечне; местный небескорыстный, но верящий в лозунги охотинспектор; молодой (бывают и старые) сталкер, приехавший в эти края, чтобы начать новую жизнь; двое американских морских пехотинцев, стоящих на разных ступенях социальной лестницы, негр и сын влиятельного конгрессмена, поначалу презирающие и даже ненавидящие друг друга. 
На русский язык переведен мировой бестселлер корейской писательницы Кун Сук Шин, который называют "книгой, после которой никогда не будешь прежним". Тот редкий случай, когда книга высоко оценена и профессиональным сообществом, получив The Man Asian Literary Prize, иначе называемый Азиатским Букером, и читателями. Неудивительно: автора обращается к тому главному, что помогает жить и выжить в любые времена - к семейным ценностям. И, при всей экзотичности исторической родины это произведение очень напоминает русскую деревенскую прозу.